Главная Выставки Искусство Онлайн«(Не) время для любви»: гид по выставке в Еврейском музее

«(Не) время для любви»: гид по выставке в Еврейском музее

29 июля 2020

Еврейский музей и центр толерантности

Выставка «(Не) время для любви. Истории влюбленных, переживших Холокост» в Еврейском музее и центре толерантности рассказывает 11 историй любви людей, ставших жертвами Холокоста, переживших трагедию разлуки, смерть детей, друзей и близких в годы войны. Ее экспонаты — воспоминания о свадьбах и свиданиях в гетто, запретных подарках, взаимной заботе, мечтах о доме, семье и собственной земле — Палестине. Выставка объединяет работы известных художников, исследующих опыт Холокоста, и современное израильское искусство, представляющее субъективную оценку военных преступлений после Шоа — актов геноцида, террористических атак, истязаний военнопленных.

Пять историй из одиннадцати журнал Точка ART включил в «Экскурсию для чтения», предлагая читателям прикоснуться к воспоминаниям влюбленных, переживших Холокост.

Кристиан Болтански «Animitas (Blanc)», 2017. Видеопроекция со звуком, 13 часов 36 секунд, белая шелковая бумага © Тьерри Баль и Кристиан Болтански / Галерея Marian Goodman, Нью-Йорк / Париж / Лондон

Каким запомнили Холокост влюбленные. Представьте стекло, через которое мы наблюдаем солнечное затмение, чтобы не сжечь сетчатку. Любовь — такое стекло: у десяти из одиннадцати историй, представленных на выставке, счастливый конец, иначе никто не смог бы их рассказать. В одиннадцатой истории только один выживший — и незаконченный дневник, память о возлюбленной.

Почему любовь? Любовь — личное дело каждого, как и память о геноцидах. Можно прожить жизнь без любви, но мы влюбляемся. Можно жить, не вспоминая о тех, кого мы потеряли. Но мы помним.

В годы Холокоста на территории Европы, Азии и Северной Африки погибли шесть миллионов евреев. Большая часть были убиты или умерли от болезней и голода в концлагерях и гетто. Это число, как и названия «Освенцим», «Бухенвальд», «Дахау», «Треблинка» известны нам со школьной скамьи. А вот имена Эдит Хан, Инге Кац, Исадоры Розен, Розалии Баум нам незнакомы. В масштабе трагедии их истории занимают так мало места; их лица могли бы затеряться в толпе беженцев и узников, каждый из которых нес за собой багаж своей собственной судьбы. Но тем не менее, именно индивидуальная память делает знание о Холокосте богаче. История Рени Шпигель, маленькой девочки, рассказавшей дневнику о своих переживаниях, не менее важна, чем статистика смертей.

[Not a valid template]

Холокост реален, об этом напоминают свидетельства жертв — такие конкретные, будничные детали, как содержимое чемодана девушки, бегущей в Палестину от нацистов, как запах в землянке на тринадцать человек, как руки, постаревшие от тяжелой работы на пятьдесят лет всего за пять. Эти подробности, отличающие жизнь от легенды, делают трагедию мыслимой.

Создатели выставки отказались от фото- и кинохроник геноцида, театрализации памяти и других аффективных музейных технологий. Вместо этого обратились к индивидуальной памяти жертв Холокоста — фрагментарной, эфемерной, подвижной. Эти воспоминания спорят с сухими фактами учебников истории и приглашают нас осмыслить субъективный опыт жертв трагедии и художников, работающих с памятью о ней.

Лале (Людвиг) Соколов (Эйзенберг)
и Гита (Гизель) Фурман

Лале. Место рождения: Кромпахи, Словакия. Прибытие в Освенцим: апрель 1942 года. Возраст: 24. Личный номер: 32407. Работа: татуировщик.
Гита. Место рождения: Врановнад-Топлёу, Словакия. Прибытие в Освенцим: апрель 1942 года. Возраст: 17. Личный номер: 34902. Работа: сортировщица конфискованных вещей.

Место знакомства: Будзынь
Дата свадьбы: 22 октября 1945 года
Прибытие в Нью-Йорк: 4 января 1947 года
Место жительства: Лос-Аламитос, Калифорния
Дети: 1

Эстер Шёнфельд «Без названия». Карандаш, бумага, 49,3×34,8 см. Фотография предоставлена Яд Вашем, Мемориальным комплексом истории Холокоста, Иерусалим © Еврейский музей и центр толерантности, Москва

Лале был депортирован в Освенцим из Праги в апреле 1942 года. Француз Пепан, бывший преподаватель экономики, предложил Лале работать с ним татуировщиком — Лале говорил на шести языках, включая немецкий, русский и польский. Гита — первая девушка, которой Лале нанес татуировку. Номер 34902 стал адресом для переписки. Из ответов Гиты Лале узнал, что она работает на складе «Канада», где заключенные сортируют конфискованные у узников вещи. Гита и ее подруги начали передавать Лале драгоценные камни, а он менял их на колбасу, шоколад и лекарства у польских рабочих, строивших бараки в Биркенау. Пенициллин, который удалось достать Лале, спас Гиту от сыпного тифа. Статус татуировщика, сотрудника политотдела лагеря, помог ему устроить Гиту на работу в канцелярию. Весной 1944-го, получив анонимный донос, нацисты нашли драгоценности под матрасом в каморке Лале. После пыток он оказался в «штрафной роте» Биркенау. Оттуда его вытащила Силка, подруга Гиты, вынужденная любовница коменданта Шварцхубера. В январе 1945-го, в суматохе перед наступлением русских, Гита и Лале потеряли друг друга. Любовь Лале к языкам помогла ему выжить в месяцы скитаний по Польше, оккупированной Красной армией. Гиту он разыскал осенью в Братиславе. В октябре они поженились и эмигрировали в Мельбурн. Лишь через 20 лет с момента знакомства у них родился сын — Гари.

Встреча Лале и Гиты, Освенцим, 1942 год: «Лале старался не поднимать глаз. Он должен перенести пять цифр на руку девушки. На коже уже есть номер, но он потускнел. Он втыкает иглу, чтобы сделать цифру „3“. Сочится кровь. Игла вошла недостаточно глубоко, и ему приходится набить номер снова. Лале знает, что причиняет девушке боль, но она не шевелится. Их предупредили: ничего не говорите, ничего не делайте. Он промокает кровь и втирает в рану зеленые чернила».

Лале говорит Гите, Освенцим, 1944 год.
— Мы выйдем отсюда и будем свободны. Верь мне, Гита.
— Да.
Лале нравится это слово.
— Однажды ты произнесешь это маленькое слово в других обстоятельствах. Перед раввином, в окружении наших родных и друзей.

Гита говорит Лале, Освенцим, 1944 год: «Дети? Не знаю, смогу ли иметь детей. Боюсь, все испорчено внутри».

Ханнелора Вольф и Дик (Бернхард) Хилльманн

Ханнелора. Место рождения: Аурих, Германия. Концентрационные лагеря: Белжице, Красник, Будзынь, Плашов, Биркенау, Бринлиц. Возраст знакомства с Диком: 19. Работа: няня детей офицера СС, Люблин, медсестра в лазарете концлагеря, Белжице, маскировка массовых захоронений, Будзынь, горничная любовницы коменданта, работа в соляных шахтах, Плашов. Номер в списке Шиндлера: 287.
Дик. Место рождения: Польша. Статус: военнопленный. Возраст знакомства с Ханнелорой: 28. Работа: помощник на кухне, Будзынь, «специальный отряд», Плашов. Номер в списке Шиндлера: 38.

Место знакомства: Биркенау
Дата знакомства: июль 1942 года
Разлука: январь 1945 года, канун освобождения Освенцима
Место встречи после освобождения: Братислава
Дата свадьбы: октябрь 1945 года
Страна эмиграции: Австралия
Дети: 1

Сигалит Ландау «Надежда», 2013. Веревка, которая была погружена в Мертвое море, 85×30×18 см. Фотография предоставлена художником © Еврейский музей и центр толерантности, Москва

Ханнелора пережила разлуку с семьей, когда ей было четырнадцать: после событий Хрустальной ночи (еврейского погрома в Берлине 9 ноября 1938 года) родители отправили ее на окраину города в школу-интернат для еврейских девочек. В марте 1942-го, узнав о смерти отца в Бухенвальде, Ханнелора написала в гестапо с просьбой разрешить ей присоединиться к матери и братьям в Веймаре. 8 мая семью депортировали в Польшу. Во время ликвидации Люблинского гетто юный полицейский юденрата Ойген спрятал Ханнелору в туннеле под заброшенным домом, но во время проверки ее поймали и отправили в концлагерь Белжице. До конца войны Ханнелора побывала еще в пяти лагерях, включая Биркенау и Бринлиц — «лагерь Оскара Шиндлера». В Краснике Ханнелору изнасиловал офицер СС Шлезингер, а в Будзыни она встретила своего будущего мужа Дика. Помимо «печальных глаз лани», у него были связи на кухне: излишки хлеба можно было обменять на нижнее белье, носки и ботинки для возлюбленной. Позже наступила ее очередь поддерживать Дика, которого включили в «специальный отряд» — по ночам он вырывал золотые зубы из ртов убитых узников и сжигал трупы. Лишь слухи о Шиндлере, готовом увезти из Будзыни одиннадцать сотен евреев, вернули влюбленным волю к жизни. В день депортации Ханнелору и других «женщин Шиндлера» по ошибке увезли в Биркенау. В последний момент их вызволили и доставили в Бринлиц, где Ханнелора нашла Дика.

Ханнелора говорит с подругой Феллой о Дике, Будзынь, Польша, 1942 г.
— Кажется, я влюбилась.
— В того польского солдата?
— Мы виделись сегодня вечером в подсобке за кухней. Он принес мне хлеба и кофе. И не того горького пойла, которое нам дают, а настоящий сладкий кофе. В кои-то веки я сыта.
— Как ты можешь говорить про любовь, когда вокруг такое? — не выдержала Фелла. — В таких местах, как Будзынь, не влюбляются.
— Поздно, Фелла, дорогая, любовь не планируют, она просто случается.

Дик говорит Ханнелоре:
— Скажи, что ты чаще всего вспоминаешь, когда думаешь о доме?
— Дерево сирени, — ответила я. — Каждый год оно зацветало в мае приблизительно к маминому дню рождения. Папа был большой романтик. Он вставал под это дерево и пел ей песни о сирени и любви. Это воспоминание настолько свежо в моем сознании, что я могу слышать запах сирени.
— Однажды, когда все это закончится, я посажу для тебя куст сирени. Может быть, он повзрослеет и станет деревом, как та сирень из твоих воспоминаний.

Рошель Шлифф и Джек Сутин

Рошель. Место рождения: Столбцы, современная Беларусь. Заключение в гетто города Столбцы: зима 1941, возраст 17 лет. Работа: сбор опилок на лесопилке и заправка машин. Побег из гетто: осень 1942 года.
Джек. Место рождения: Столбцы, современная Беларусь. Заключение в гетто города Мир, современная Беларусь: лето 1941, возраст 28 лет. Работа: ремонт дорог. Побег из Мирского замка (места заключения «годных для работы» евреев): 9 августа 1942 года.

Совместная жизнь в лесу: ноябрь 1942 — весна 1944
Свадьба в бункере: 31 декабря 1942 года, официальная церемония — сентябрь 1946
Страна эмиграции: Соединенные Штаты Америки
Дети: 2

Мирослав Балка «Перепутье в А», 2006. Литографии, подписанные художником, 56×76 см каждая. Фотография предоставлена галереей Raffaella Cortese, Милан © Еврейский музей и центр толерантности, Москва

Джек и Рошель знали друг друга до оккупации Столбцов (до 1939 года — территория Польши, после — Белоруссии), но близко не общались: Рошель принадлежала к одному из самых богатых семейств города, подчинялась строгим правилам и не ходила на свидания. Летом 1941 года нацисты убили всю ее семью во время ликвидации гетто. В тот день Рошель с подругой работали на лесопилке за пределами города. Узнав о массовых убийствах, они бежали в лес, где позже присоединились к отряду советских партизан. Джек бежал из гетто в Мире (современная Беларусь) в августе 1942 года. В лесах Миранки он, его отец и несколько других евреев построили землянку и питались за счет набегов на польских фермеров, поддерживающих немцев. Зимой 1942-го Джеку приснился сон, в котором голос его матери предупредил о скором появлении Рошель, заботиться о которой до конца жизни — его судьба. Оставив в бункере место для будущей возлюбленной, Джек стал объектом насмешек: история о еврейском юноше, который ждет в лесу девушку по имени Рошель, превратилась в анекдот. В конце зимы 1942 года Рошель привели к Джеку еврейские партизаны — девушка сбежала из советского отряда, так как за место в лагере, в дополнение к готовке и штопке, русские стали требовать секса. Джек и Рошель скрывались в лесах до конца войны. После прихода Красной армии они приехали в Лодзь. Волнения по поводу возможного погрома спровоцировали преждевременные роды. Из-за отсутствия у доктора кислорода для поддержания легких ребенка, малыша заморозили, оставив у открытого окна. В феврале 1947 года в лагере для перемещенных лиц у Рошель и Джека родилась дочь Сесилия. Через год семья переехала в Америку и обосновалась в Миннесоте.

Рошель вспоминает о жизни в лесу с партизанами: «Беременность была поцелуем смерти. Тебя не принимали в отряд, если видели, что ты беременна, и шанса пережить роды — и у тебя, и у ребенка — почти не было. Нужно было быть осторожной».

Рошель в доме своего дяди, Иванец, Польша, весна 1945 г.: «Мне было очень трудно привыкнуть. В первую неделю мне казалось, что по ночам я задыхаюсь. Я совершенно не могла спать в доме. Чувствовала себя как зверь в клетке — выбегала на воздух посреди ночи, чтобы восстановить дыхание. Если бы я была одна, то спала бы под открытым небом, на земле вместо спальни».

[Not a valid template]

Рошель, Налибокская пуща, Белоруссия, 1942 г.: «Джек был ко мне очень добр. Дал мне штаны без дыр и прорех и пару настоящих ботинок вместо двух армейских сапог на левую ногу, которые я носила. Еще он отдал мне верх своей пижамы. В нем и в обуви подходящего размера я внезапно почувствовала себя очень элегантной… хоть сейчас замуж!»

Джек по дороге на восток с Рошель и советскими солдатами, 1945 г.: «Когда мы ехали в Минск, на обочинах по обе стороны дороги высились горы трупов немецких солдат. Русские на бреющем полете косили из пулеметов отступающих немцев, а затем сталкивали их трупы на обочину дороги, чтобы расчистить проход для своих войск. На солнцепеке тела раздулись и смердели так, что приходилось закрывать носы. Но меня это не тревожило — чем больше трупов, тем лучше».

Маня Нагельстайн и Мейер Коренблит

Маня. Возраст побега из гетто Хрубешува: 17. Лагеря: Будзынь, Мьелец, Плашов, Освенцим. Работа: сбор овощей в поле, работа на текстильной фабрике Лихтенвердена.
Мейер. Возраст побега из гетто Хрубешува: 17. Лагеря: Будзынь, Мьелец, Величка (соляные шахты), Флоссенбюрг, Лейтмериц, Маутхаузен, Дахау. Работа: строительство дорог, заготовка блоков соли в шахтах, работа на каменоломнях, добровольная помощь на кухне, производство запчастей для Мессершмиттов.

Место встречи после войны: Хрубешув
Свадьба: январь 1946 года, Эггенфельден, Германия
Страна эмиграции: Соединенные Штаты Америки (Понка Сити, Оклахома)
Дети: 2
Внуки: 5

Мирослав Балка «68×45×57 (Одна крыша)», 1998. Сталь, ковер, лампочка, 68×45×57 см. Работа предоставлена художником и галереей Gladstone, Нью-Йорк © Еврейский музей и центр толерантности, Москва

Летом 1942 года Мане пришлось сделать выбор между семьей и любовью к Мейеру — он отказался уходить из города без возлюбленной и уговорил отца взять Маню и ее брата Хаима в укрытие на ферме знакомого. Родителей Мани, оставшихся в Хрубешуве (Польша), нашли в подвале их дома и расстреляли. Влюбленные скрывались в стогах сена вместе с семьей Мейера, а когда в Хрубешуве организовали гетто, вернулись туда на работу — искали ценные вещи и утварь в домах убитых евреев и сдавали нацистам. Однажды Мейер решился спрятать столовое серебро, чтобы обменять на деньги, но знакомая донесла на него, и Мейера объявили в розыск. Скрываясь от гестапо, он ездил в поездах вокруг Хрубешува, изредка возвращаясь в гетто, чтобы увидеться с Маней. В сентябре 1943-го их отправили в Будзынь. В концлагере Маня завела дневник и придумала прятать его в волосах. В 1944-м возлюбленных перевели в Мьелец близ Кракова для работы на авиационном заводе, а после распределили в разные лагеря. К концу войны Маня оказалась в Освенциме, а Мейер — в Дахау. В Мьельце Маня родила девочку. Ночью соседки по бараку убили и похоронили ребенка, чтобы спасти Маню от расстрела. Осенью 1944-го ее отобрали в газовую камеру, но в суматохе она перебежала в группу «годных» для работы. При ликвидации узников Освенцима Маню спасли от смерти тонкие пальцы, обеспечившие ей перевод на текстильную фабрику в Лихтеверден. Весной 1945-го Мейер бежал из Дахау, а трудовой лагерь Мани был освобожден Красной армией. Вскоре влюбленные встретились в Хрубешуве, а в январе 1946 года поженились. Через полтора года у них родился сын Шломо. В 1948-м Мейера вынудили присоединиться к советским войскам, но в 1950-м семье удалось эмигрировать в Америку, где родился их второй сын Майкл.

Маня выбирает между Мейером и своей семьей, Хрубешув, Польша, 27 октября 1942 г.: «Все происходило слишком быстро. Еще несколько минут назад она мечтала, чтобы Мейер был здесь, вместе с ней. Теперь Мейер стоял в нескольких метрах от нее, но расстояние между ними можно было преодолеть, только выбрав одну любовь и отказавшись от другой».

Инге Кац и Шмуэль Бергер

Инге. Место рождения: Бремен, Германия. Дата депортации в Терезиенштадт: 24 июля 1942 года. Личный номер: VIII/I — 678. Работа: регистрация смертей, шитье и ремонт военной униформы, позже — помощь в пекарне. Возраст знакомства со Шмуэлем: 18.
Шмуэль. Место рождения: Великий Раковец, Украина. Дата депортации в Терезиенштадт: 12 февраля 1942 года. Возраст знакомства с Инге: 35. Работа: помощник в пекарне (Терезиенштадт), строительство укреплений вокруг лагеря, грузчик на заводе Siemens (Кауферинг). Личный номер, присвоенный в Освенциме: 116096.

Место знакомства: Терезиенштадт
Свадьба: 24 июня 1947 года
Страна эмиграции: Соединенные Штаты Америки (Нью-Йорк)
Дети: 2
Внуки: 5

Михаль Ровнер «Без названия 8 (Панорама)», 2015. 3 жидкокристаллических экрана, видео. Работа предоставлена галереей Pace, Нью-Йорк / Лондон © Еврейский музей и центр толерантности, Москва

После Хрустальной ночи нацисты вписали в паспорт Инге Кац среднее имя — Сара, универсальный знак еврейского происхождения для женщин. В июле 1942 года семью депортировали из Бремена (Германия) в Терезиенштадт (Чехословакия). В концентрационном лагере Инге регистрировала смерти и чинила военную униформу. Шмуэля Бергера и его семью доставли в Терезиенштадт из Брно (Чехословакия). Он увидел Инге во время молитвы и через несколько дней пригласил на свидание. Девушка хотела отказаться, узнав, что Шмуэль работает в пекарне — Инге боялась сплетен: считалось, что девушки, которые встречаются с работниками кухни, продают свое тело за еду. Осенью 1944-го Шмуэля отправили в Освенцим, здесь он встретил своих сестер и узнал о гибели родителей и других родственников в газовой камере. После перевода в Кауферинг, филиал Дахау, Шмуэль попал в госпиталь с сыпным тифом. 5 мая 1945 года советские войска освободили Терезиенштадт. Вернувшись в Бремен, Инге приняла ухаживания американского солдата еврейского происхождения Курта Берда, но перед его отъездом в Америку отказалась выйти за него замуж. Инге устроилась в Еврейский общественный центр, где помогала бывшим узникам в поисках родственников и распределяла гуманитарную помощь. Летом 1945-го она получила письмо от Шмуэля, в котором он обещал вернуться к ней, но смог приехать только зимой. 24 июня 1947 года они поженились и переехали в Америку, где у них родились две дочери—Ханна и Рути.

Инге говорит с Шмуэлем, Терезиенштадт, Чехословакия, 24 сентября 1944 г.
— Что тебя тревожит? — Инге чувствовала, что должна задать этот вопрос, хотя подозревала, что не хочет знать ответ.
— Мне сказали, что мое имя в списке следующей депортации, — ответил Шмуэль, уставившись в пол.
— Но у тебя такая производительность!
В ту ночь она обнимала его крепче и целовала дольше, чем обычно.

Инге после освобождения Терезиенштадта, Чехословакия, 1945 г.: «Инге больше не была наивной оптимисткой, ей уже не казалось, что пока семья рядом, все остальное приложится. На смену всем этим чувствам пришло возмущение несправедливостью и ожесточение, а также потеря веры в человечество. Как она сможет вернуться к мирной жизни с подобными мыслями? Была ли она по-настоящему „выжившей“ или просто умудрилась не умереть?»

Воспоминания о любви и сопротивлении в годы Холокоста призваны напомнить о том, что геноцид евреев — это трагедия, у которой много лиц и последствий, это опыт, о котором не менее важно говорить, обращаясь к повседневному опыту жертв.

Журнал об искусстве Точка ART благодарит Еврейский музей и центр толерантности за предоставленные материалы. Все истории читайте здесь.