24 января исполняется 175 лет со дня рождения Василия Ивановича Сурикова (1848–1916) — блестящего художника, автора знаменитых исторических полотен «Утро стрелецкой казни» (1881), «Меншиков в Березове» (1883), «Боярыня Морозова» (1887), ставших хрестоматийными для многих поколений зрителей. Знаток русской истории, художник-мыслитель, чувствовавший природу человеческой души, в своих произведениях он воскрешал страницы прошлого.

Мастерство Сурикова как тонкого колориста и великолепное владение композицией сделали его одной из главных фигур в истории отечественного искусства. Художник сумел вдохнуть новую жизнь в академическую историческую живопись, наполнив ее живым сопереживанием прошлому, духом ушедших времен.

Прогуливаясь по московским улицам, Суриков подбирал типажи для своих исторических полотен, находя в лицах современников образы героев былых эпох. Известный прежде всего живописными произведениями на историческую тему, художник также был прекрасным акварелистом, работавшим в жанре портрета и пейзажа.

Уникальной коллекцией произведений В.И. Сурикова обладает Третьяковская галерея: только живописная ее часть состоит из 120 работ. Особый пласт наследия формируют его рисунки и акварели, насчитывающие более 200 листов. Несколько поколений работников Третьяковской галереи занимаются собиранием, сохранением, изучением и популяризацией творчества мастера. Часто их труд незаметен, но без него невозможны большие фундаментальные исследования, итогом которых становятся неожиданные открытия. Работая совместно, научные сотрудники и реставраторы Галереи вносили и продолжают вносить большой вклад в общее дело исследования наследия мастера, открывая все новые и новые перспективы в изучении его творчества.

В отечественной истории Сурикова влекли переломные эпохи, драматические события, неординарные судьбы и сильные характеры. Трагическая судьба опальной боярыни Морозовой поразила его еще в детстве, когда он впервые услышал рассказ о ней. Детские впечатления спустя годы подкрепилось взрослыми знаниями.

Феодосия Морозова принадлежала к самому родовитому русскому боярству. Она была ярой противницей реформ Никона и последовательницей протопопа Аввакума, духовного главы раскольнического движения на Руси в XVII столетии. Суриков изобразил момент, когда Морозову, закованную в цепи, провозят по московским улицам «на позорище», чтобы затем заточить в Боровский монастырь, где она и закончит свои дни.

Выдающийся государственный деятель, сподвижник Петра I, а ныне ссыльный князь Александр Данилович Меншиков изображен сидящим в полутемной бревенчатой избе, в окружении троих детей. Ничто не напоминает о блестящем прошлом этого человека, могучая его фигура неподвижна, но на лице отражена вся гамма дум и чувств. И эти чувства — ненависть и гнев к тем, кто обрек его на жалкое и постыдное существование. Меншиков не смирился, но бессилен.

Картина впервые была показана в 1883 году на XI выставке Товарищества передвижников, впоследствии ее купил Павел Михайлович Третьяков.

Сюжетом для монументального полотна послужил исторический эпизод — последний стрелецкий бунт, произошедший в 1698 году. В конце XVII столетия подобные мятежи были нередким явлением. Находясь на наемной службе у царского двора, стрельцы многочисленными военными походами были надолго отлучены от дома, получая за это весьма скудное жалованье. Петровские преобразования в русле европеизации страны усугубили тяжесть положения стрельцов: без того обреченные на нищету, они стали еще презираемы и угнетаемы произволом полковников-иностранцев. Воспользовавшись продолжительной поездкой Петра I в Польшу, его старшая сестра и соправительница царевна Софья отправила недовольным стрельцам послание с призывом к бунту и свержению ненавистного царя с престола. Узнав о заговоре, Петр срочно прибыл в Москву и дал распоряжение о немедленной расправе над мятежниками.

«Он действительно видит прошлое, варварское, кровавое, жуткое прошлое России и рассказывает свои видения так выпукло-ярко, словно не знает различия между сном и явью».

Суриков исторически верно передал ход казни на Красной площади, в мельчайших подробностях воссоздав атмосферу 200-летней давности. По словам художественного критика Сергея Маковского, картины Сурикова — это «магические сны».

«Началось здесь, в Москве, со мною что-то странное. Прежде всего почувствовал я себя здесь гораздо уютнее, чем в Петербурге. Было в Москве что-то гораздо больше напоминавшее мне Красноярск, особенно зимой. Идешь, бывало, в сумерках по улице, свернешь в переулок, и вдруг что-то совсем знакомое, такое же, как и там, в Сибири. И, как забытые сны, стали все больше и больше вставать в памяти картины того, что видел и в детстве, а затем и в юности, стали припоминаться типы, костюмы, и потянуло ко всему этому, как к чему-то родному и несказанно дорогому. Но больше всего захватил меня Кремль с его стенами и башнями. Сам не знаю почему, но почувствовал я в них что-то удивительно мне близкое, точно давно и хорошо знакомое».

Суриков страстно любил русскую старину: обращаясь к сложным переломным эпохам в истории России, он стремился в прошлом народа найти ответ на волнующие вопросы современности.

«Судьба слепила Сурикова для того, чтобы он бунтовал против или вместе с Петром, делал суворовские переходы, завоевывал новые Сибири и грабил персидские царства, щедро оделила его всеми нужными для этого качествами, но, попридержав на два века, дала ему в руки кисть вместо казацкой шашки, карандаш вместо копья и сказала: „Ну, а теперь вывертывайся!“ И теперь, когда последний экзамен его жизни сдан, мы можем засвидетельствовать, что он вышел из своего трудного положения блестяще, осуществил в мечте все, чего не мог пережить в жизни, и ни разу в чуждом веке, в чуждом круге людей, с непривычным оружием в руке не изменил ни самому себе, ни своей древней родовой мудрости». Максимилиан Волошин

---

Читайте по теме на сайте журнала:

Древняя Москва Аполлинария Васнецова: к 166-летию со дня рождения художника
Третьяковская галерея получил в дар «Песнь о вещем Олеге» с рисунками Виктора Васнецова
Авангард в сопровождении рэпа: Русский музей представляет новый маршрут
«Братья Третьяковы. Коллекции»: отрывок из первого полного иллюстрированного каталога в двух томах