Музей театрального и музыкального искусства сегодня обладает поистине впечатляющей коллекцией по истории театра не только российского, но и отчасти зарубежного. Здесь хранится более полумиллиона экспонатов, среди которых более пяти тысяч сценических костюмов, уникальное собрание музыкальных инструментов, театральные работы Александра Головина, Константина Коровина, Казимира Малевича, Татьяны Бруни и многих других, автографы и материалы, связанные с именами самых значимых людей отечественной культуры XVIII-XXI веков.

О том, как музей хранит эти бесценные экспонаты, как организована его выставочная деятельность в России и за рубежом, о роли музеев в современном обществе и их проблемах, а также о современных постановках и фестивале «Дягилев P.S» редакция Точка ART поговорила с директором музея и художественным руководителем фестиваля Натальей Ивановной Метелицей.

Татьяна Ильина: Наталья Ивановна, вы с 1973 года работаете в Музее театрального и музыкального искусства. Что он для вас значит?

Наталья Метелица: Это образ жизни, часть моего дома — душевного, духовного. Из этих 46 лет, что я здесь, я только 12 лет руковожу музеем. А пришла я сюда выпускницей Театрального института, закончив факультет «Театроведения, театральной критики и истории театра», и неожиданно для себя прижилась так надолго. Поэтому музей я знаю изнутри досконально. Очень хорошо знакома с его обширной коллекцией, которая хранит историю российского театра и даже в какой-то степени зарубежного.
Музей — это пространство свободы для ума, потому что с одной стороны, ты имеешь доступ к документам, по которым учишься понимать прошлое, а с другой, ты всегда находишься в реальном течении жизни. Сегодня это не замкнутая территория, которая ограничивается только музейными историями, музей фактически формирует культурную среду города: мы тесно связаны с живым театральным процессом, на сцене нашего музея проходит такой фестиваль как «Театр здесь и сейчас», молодые труппы, не имеющие своего постоянного пристанища, показывают у нас свои спектакли — это традиция, которая длится десятилетиями. В музее проходили вечера, посвященные Борису Пастернаку, Владимиру Высоцкому — людям, творчество которых в определенные периоды времени было официально запрещено. Но музей никогда не замыкался и находился на пике новейших литературоведческих, театроведческих исследований. Сюда приглашали только начинающую тогда Мариэтту Чудакову, которая теперь всем известна, Юрия Лотмана и других ученых, на которых зиждется сегодняшняя гуманитарная наука. Юрий Шевчук впервые в наших стенах исполнил свою «Осень», композитор Александр Журбин проигрывал на рояле и пропевал свою первую советскую рок-оперу «Орфей и Эвридика», выступали Константин Кинчев и Михаил Жванецкий, а Кама Гинкас и Григорий Козлов показывали свои режиссёрские опусы, когда у них еще не было собственной сцены. Кроме того, у музея был свой театр «Четвертая стена» — театр стилизации и капустника.
Сейчас мы ведем активную работу на выставочных пространствах и в России, и за рубежом, где, как мне кажется, нас даже больше знают, чем на родине.

Татьяна Ильина: Чего на ваш взгляд не хватает сейчас музеям для того, чтобы полноценно выполнять свою культурообразующую миссию? Каковы главные проблемы музеев сегодня?

Наталья Метелица: Главное, чего музеям не хватает, это средств для их полноценного существования и реализации того, что задумано. К большому сожалению, я узнала, что на будущий год у нас колоссально сокращается бюджетное финансирование. Вот в таком режиме работать, конечно, становится очень сложно.
Есть и другая проблема, связанная с посещаемостью. Даже в «музеи-блокбастеры» люди идут смотреть диковинки: Янтарную комнату в Царском Селе, хотя там же восстановлена потрясающая почти не тронутая войной Агатовая комната; фонтаны Петергофа, несмотря на то, что в музее есть недавно отреставрированные прекрасные павильоны и коттеджи.
Наша публика тоже особенная. Это люди, которые любят и ходят в театр, хотя сегодня в обществе не всем близка и интересна тема театра. Появляются люди телевизионного кино или культуры интернета. Театр, кино и телевидение — совершенно разные по своей специфике виды искусства. Особенность театра в том, что спектакль в своем виде существует всего один раз, он больше никогда не повторится. На наших глазах проживаются характеры и жизни героев. Это уникальная, потрясающая история. И вот это сиюминутное зрелище призван хранить театральный музей. А что мы храним? Мы пытаемся сберечь историю театральных постановок — либо то, что предшествовало спектаклю, либо то, что осталось. Мы ощущаем актуальность театрального прошлого, потому что театр всегда и во все времена был площадкой для воздействия на публику и «кафедрой, с которой можно много сказать миру добра», как говорил Гоголь. Почему Петр I придавал такое колоссальное значение театру? Потому что он являлся средством общения власти и народа. Именно поэтому музей эти свидетельства хранит. Музей — это память, а память делает нас людьми, наставляет нас. Люди понимают откуда они, кто они, что было до них, что будет дальше.

Татьяна Ильина: Сложно ли в современных рыночных условиях руководить музеем — местом, где духовные ценности берут верх над материальными/финансовыми? Как Вы находите баланс?

Наталья Метелица: Наша задача, чтобы как можно больше людей приходило в музей, и чтобы музей научился самостоятельно зарабатывать свои средства. Мы не очень коммерциализируемся, хотя, возможно, и хотели бы. Но на любой продукт должен быть спрос. Не случайно у нас сейчас появился Инвестиционный отдел в музее. Такие есть уже во многих крупных культурных институциях, и это важно. Надо жить в современных реалиях: бюджетные деньги выделяются на определенные проекты и их использование строго регламентировано, а привлеченные средства — другая история, появляется финансовая свобода. И вот здесь музей должен, я считаю, прилагать много усилий, чтобы осуществлять то, что ему дополнительно хочется. Так, например, на будущий год из 13 выставок государством будет профинансировано только пять, остальные восемь мы либо не будем делать, либо будем искать помощь спонсоров и партнеров.

Татьяна Ильина: Вы упомянули, что за рубежом музей даже более известен, чем в России. Расскажите, как Вы работаете с зарубежными коллегами, какие проекты создаете? В чем заключается интерес к музею со стороны западных коллег?

Наталья Метелица: Они испытывают большое уважение к нашей культуре. До перестройки на нас смотрели как на представителей потрясающего музыкального искусства, литературы, театра. Мы возили выставки, посвященные Всеволоду Мейерхольду, Антону Чехову, Дмитрию Шостаковичу. В конце 1980-х — начале 1990-х, когда в России были пусты прилавки, мы уже самостоятельно искали партнеров и делали выставки в Нью-Йорке, Вашингтоне, Париже. Со стороны государства не было запретов, но мы должны были строго соблюдать таможенные правила вывоза и ввоза экспонатов.
Сегодня мы часто принимаем участие в больших международных межмузейных выставках в качестве музея-партнера. Например, недавно, открывали в Меце выставку о Сергее Эйзенштейне, которую подготовили зарубежные коллеги. Очень востребован русский авангард — мы монополисты театральных эскизов Малевича и Татлина, поэтому эти работы у нас часто запрашивают для международных проектов.

Татьяна Ильина: Какие у вас были интересы на тот момент, когда вы учились в Театральной академии, когда попали в музей?

Наталья Метелица: Сначала я хотела поступать в МГИМО, а потом в ЛГУ на факультет журналистики. Но по стечению обстоятельств легко и стремительно поступила на театроведческий факультет в ЛГИТМиК. До этого я играла в провинциальном юношеском театре у Валерия Михайловича Зимина — автора детских пьес, спектакли по которым идут до сих пор в большей части детских театров нашей страны. В институте предметом моего интереса были пьесы Чехова и их трактовка в английском театре. Но особенно нашему поколению повезло в том, что мы видели спектакли великих режиссеров — Георгия Товстоногова, Анатолия Эфроса, Юрия Любимова. Все они являются и по сей день крепкими классическими ориентирами, на которых воспитаны и сегодняшние «реформаторы» Андрей Могучий, Константин Богомолов, Максим Диденко.

Татьяна Ильина: Как вы относитесь к современному театру?

Наталья Метелица: Хорошо отношусь. Театр очень разный. Чего люди ждут от него? Эмоционального потрясения. Раньше оно случалось чаще. Сейчас же сильно увлечение формой — иногда чрезмерное использование мультимедийных средств убивает живое актерское существование на сцене. У некоторых режиссеров гротескная фиксация негатива, происходящего вокруг, становится фирменным стилем. А хочется другого осмысления, более глубокого и тонкого, а не констатации факта, что все ужасно. Мне кажется, что человек должен уйти после спектакля, задумавшись о том, что происходит вокруг, но все-таки с пониманием и верой в положительную перспективу жизни.

Татьяна Ильина: Как родилась идея создания фестиваля «Дягилев. P.S»? Какова его главная цель?

Наталья Метелица: В этом году фестивалю исполняется десять лет. А родился он в 2008 году на встрече культурной общественности с губернатором Валентиной Матвиенко. На тот момент все в мире делали что-то, связанное с именем Дягилева — в США, в Европе возникало множество проектов, а у нас в Петербурге — ничего. И тогда я предложила создать Дягилевский фестиваль как бренд города. Потому что Сергей Дягилев — человек, который прославил русскую культуру, открыл Западу русское искусство — икону, живопись, оперу и Ballets Russes. Эта моя инициатива была поддержана губернатором. Как историк театра, я намеренно задумывала фестиваль как комплексный мультижанровый просветительский проект. А назвали его «Дягилев. Постскриптум», потому что Сергей Дягилев вывозил на запад российское искусство, а мы ввозим в Россию европейское, тем самым исполняя главную мечту мастера — вернуться и утвердиться на родине.

Татьяна Ильина: Как Вы отбираете спектакли на фестиваль? Обязательным ли требованием является переосмысление классики?

Наталья Метелица: Конечно, нет. С именем Дягилева всегда была связана новизна, смелость, открытость. Поэтому для меня самым важным критерием является самобытность художественного языка хореографа. В этот раз мы привезли труппу Балета Монте-Карло, приедет великолепный Матс Эк— это целые миры. Будет раскрыта тема наследия Русских сезонов Сергея Дягилева, но уже в XXI веке в совершенно иной хореографии, как источник вдохновения для современных хореографов. И наша задача не в том, чтобы всем понравилось, мы хотим представить разнообразие хореографической палитры: будут работы из Швеции, Великобритании, Ирландии, Японии, несколько сильнейших постановок из России — вся программа юбилейного года очень достойная.