В Историческом музее открылась выставка прикладного искусства Франции: революционный фаянс конца XVIII века из частной коллекции Т.А. Удрас дополнен изобразительными и архивными материалами из государственных собраний — гравюрами, акварелями и рукописями из фондов ГИМа и Центрального музея современной истории России, которые посвящены ключевым фигурам французской революции и основным, часто кровопролитным, событиям того периода.

Двухчастное строение экспозиции помогает зрителю в понимании истории Франции конца XVIII века не хронологически, но образно. В первом зале посетители буквально окружены действующими лицами государственного переворота: Людовик XVI (гравюра «Казнь короля Людовика XVI на площади Революции 21 января 1293 года», ГИМ), Робеспьер (черновик письма издателю газеты А.-Ж. Горса, которой Робеспьер требует напечатать опровержение анонимной статьи, изобличающей его политику, 1792, ГИМ), Мария Анутанетта (письмом королевы неустановленному герцогу с благодарностью за участие в торжествах по случаю рождения дофина Людовика Жозефа Ксавье Франсуа, 1782, ГИМ). Эти своеобразные портреты главных героев революции дополнены серией гравюр, на которых запечатлены «Штурм дворца Тюильри 10 августа 1792 года» (1792, ГИМ), «Отмена всех привилегий Учредительным собранием в ночь с 4 на 5 августа 1789 года» (1790, ГИМ), «Клятва в зале для игры в мяч в Версале 20 июня 1789» (1789, ГИМ) и другие важные события.

Расположенные на противоположной стене акварели разбавляют мрачность черно-белых листов гравюр и повествуют в сатирической манере о жизни трёх сословий — духовенства, аристократии и крестьян, обличая вседозволенность первых двух и подчеркивая социальную ущербность последнего. Офорты выполнены Ж.Б. Верите и И.С.Эльманом по оригиналам П.Буйона и Ш.Монне, а рисунки простыми гражданами, что дало им возможность быть представленными широкой публике на улице Сен-Жак в Париже анонимно, в качестве иллюстрации к разыгравшейся политической драме. Очевидный социальный конфликт можно увидеть в акварелях «Я должен надеяться, что игра скоро кончится» (1789, ГИМ), «В прошлом наиболее полезные были затоптаны ногами» (1789, ГИМ) и «Сейчас каждый должен взять на себя большую ношу» (1789, ГИМ). Именно третье сословие как движущая сила революции стало адресатом цитат из «Декларации прав человека и гражданина», поэтому в их домах и началось распространение «патриотического» фаянса.

Этому явлению целиком посвящён второй зал, в центре которого зрителей встречает белоснежный скульптурный портрет королевы Марии Антуанетты, выполненный по оригиналу Феликса Леконта, нежный, как фарфоровая чашечка. По обе стороны её «поддерживают» живописные портреты маркиза Н. де Кондорсе и «русского якобинца» графа П.А. Строганова, а за спиной «просвечиваются» акварельные виды Парижа, все вместе передающие атмосферу времени. Представленные блюда и тарелки являются частью фаянсового производства в Невере, которое продолжало традиции итальянской майолики: цветную глину покрывали белой эмалью, по сырой необожженной поверхности которой в свободной манере наносили рисунок коричневой, синей, зеленой и желтой красками. Нарочитая декоративность, а точнее символическая ценность тарелок доказывается качеством их сохранности — всё-таки луковый суп вкуснее доедать, не видя напоминание об ущемлении своих прав.

Размещённые на изделиях символы были понятны без тайных знаний всем представителям третьего сословия, от крестьянина до чиновника. Зритель моментально включается в игру с самыми популярными из них: шпага, лопата и крест олицетворяют три сословия, галльский петух на пушке — бдительность и отвагу, фригийский колпак — свободу и так далее. Примечательно, что до 1792 года на тарелках изображали корону и пылающее сердце, а после смены режима появляются ироничные сюжеты о монархии. Изображения часто подкреплены лозунгами сменявших друг друга политических доктрин, такие как «Да здравствует нация!», «Нация. Закон. Король», «Свобода или смерть», «Мир» и, конечно, «Свобода. Равенство. Братство».

Последний лозунг как будто звучит из трёх пехотных ружей 1777 года, собранных в единую композицию, которая завершает наше передвижение восклицательным знаком. Дополнительный эффект этой выставки в том, что мы можем окунуться в историю оглушительного исторического события Франции находясь как будто бы в тишине: в камерном пространстве, среди листов графики, пастельных акварелей и гладкой керамики.