Покрас Лампас — знаковый современный художник, чьи работы уже выставляются в Русском Музее и Третьяковской галерее, а крупные бренды охотно приглашают его в фэшн-коллаборации. Он завоевал пространство отечественного поп-арта от городских стен, на которых можно увидеть его каллиграфические работы, до диджитал-среды, где его NFT продаются за рекордные суммы: первую же работу в этом новом для рынка жанре, фотографию Чиркейской ГЭС, он продал за 16 ETH (около $29 000).

Директор по развитию журнала об искусстве Точка ART Мария Бошакова встретилась с художником после его выступления на IPQuorum 2021: Tech for Content и поговорил об основных трендах, которые сформировались за последний год.

Мария Бошакова: Вы известны как художник, которому нужно большое пространство и большая аудитория. Повлияла ли на это пандемия?

Покрас Лампас: У меня настолько плотный график, что, когда отменились заграничные проекты, сразу появились проекты в России. Я был очень рад наконец-то погрузиться в контекст наших городов и регионов. Я с огромным удовольствием слетал в Самару и расписал набережную, поехал в Екатеринбург на фестиваль «Карт-бланш». Я бы не сказал, что продуктивность у меня упала, скорее пандемия заставила еще раз убедиться в том, насколько важно иметь вокруг себя крепкую команду, которая даже в сложные моменты объединяется, чтобы решать общие задачи. Поэтому мы стали только сильнее.

NFT-art — это новая область арт-рынка, на которой оцифрованные объекты искусства продаются вместе с NFT — невзаимозаменяемым токеном, гарантирующим подлинность и право собственности на цифровой объект. Токен — это часть блокчейна, а блокчейн — электронный реестр транзакций, в котором информация распределена по его частям и не может быть изменена, могут только появляться новые звенья-токены. Блокчейн-платформа — это интернет-ресурс, на котором можно применять технологию блокчейна.

Мария Бошакова: Как произошел Ваш переход к диджитал-искусству? Как Вы вообще относитесь к тенденции цифровизации искусства?

Покрас Лампас: В целом, я делал подобные коллаборации с художниками гораздо раньше, чем случился бум спроса на крипто-искусство. Так что это просто фактор, говорящий о том, что не меня на этом рынке признали, а наконец-то по достоинству оценили всех диджитал-художников, которые много лет были недостаточно представлены в этом сегменте, но были суперталантливыми новаторами художественных техник с новым взглядом на искусство. Для меня это возможность показать, что у современной каллиграфии нет границ, и я себя комфортно чувствую, как со шваброй на крыше, так и в NFT-мире. Каждый проект бросает мне новые, свои собственные вызовы. Так, например, я стал осваивать тему нейросетей и вообще диалога с машиной, передачей знаний на новом уровне, поэтому все закономерно.

Что является предметом продажи и покупки в NFT-art? Токен — цифровой сертификат, подтверждающий уникальное право на владение подлинным, исходным файлом. По сути, именно право владения на объект, созданный именно его автором, а не скопированным другими пользователями, является предметом продажи.

Мария Бошакова: На ваш взгляд, могут ли нейросети стать выше человека, создавать арт-объекты, которые будут больше цениться на рынке?

Покрас Лампас: Я верю в то, что нейросети повысят продуктивность человека и станут для него таким же удобным инструментом, как, например, айфоны, с помощью которых мы читаем и смотрим новости, очень быстро обмениваемся информацией. Но все равно мы сами генерируем этот контент. Нейросеть без чуткого надзора сейчас выдает очень сырые абстрактные вещи. Идея художника как раз-таки в том, чтобы увидеть в ошибке красоту и развить эту ошибку до нового художественного высказывания. Соответственно, этот процесс исследования и поиска сейчас получил новый инструментарий. Каждый работает с ним так, как ему комфортно.

Мария Бошакова: Сейчас, когда слышишь про биткоины и другие криптовалюты, понимаешь, что художнику нужно разбираться в диджитале, то есть он становится еще и IT-шником, медийщиком, маркетологом самого себя. Где в этом всем для современного художника остается творческое пространство? Не получается ли так, что он становится заложником продукта, который должен выдавать?

Покрас Лампас: Это очень сильно зависит от философии человека, потому что для меня это, наоборот, расширение степени моей свободы. Например, продажа NFT — это своего рода краудфандинг. Вместо того, чтобы искать спонсоров на проект, гранты, аукционы в оффлайне, можно просто выложить токен и получить поддержку и развитие проекта через людей, которые уже знают твое искусство. Мне кажется, художники всегда отражают дух времени. Если мы сейчас живем во времени, которое очень социализировано, очень диджитализировано, оно быстро меняется, то нормально, что для многих художников комфортно это изучать, понимать, чувствовать, резонировать и взаимодействовать с этим. А если художник понимает, что это не его формат, то всегда есть арт-дилеры, агенты, площадки, которые позволяют упростить доступ к тому или иному инструментарию. Тогда мы возвращаемся в более классический, но, тем не менее, эффективный рабочий круг.

В каком виде существуют произведения NFT искусства? Для формирования токена арт-объект должен быть оцифрован и добавлен в аккаунт на сайте, который может проводить аукционы токенов. Оцифровать можно, что угодно, например, есть аукцион Nft-земельных участков или скаковых лошадей, мемов и фрагментов баскетбольных матчей. Токен генерируется в личном кабинете, но для его создания нужно иметь электронный кошелек для криптовалюты и заплатить площадке комиссию. Внутри токена будет содержаться информация об объекте и, например, числе возможных копий. Самая популярная сейчас площадка для продажи Nft-art-объектов — https://opensea.io/

---

Рассказ о пяти знаменитых картин, которые были проданы в виде NFT-токенов, читайте на канале журнала в Яндекс.Дзен